Известно, что на протяжении многовековой истории Русь сотрясали тысячи крестьянских восстаний. Неизменное требование мужиков: земля и воля. Даже будучи закрепощёнными, русские крестьяне (свыше 12 млн) всегда считали землю своею. Говорили помещикам: «Да, мы ваши, но земля – наша!» И не дай Бог никому заступить межу соседа... Что же случилось с русскими пахарями и сеятелями на переломе XX-XXI вв., когда они молча ушли со своей земли? Не случайно же родилась в нашем народе пословица: «Помирать собрался, а жито сей!» Выходит, к отчаянному шагу мужика подтолкнуло нечто сверхнетерпимое? Вопрос непростой. Ответить на него в двух словах невозможно. Тут переплелось многое.

Вдумаемся: из 220 млн га сельскохозяйственных угодий половина ныне в запустении. Старопахотные земли зарастают лесом. Кто их хозяин? Разделили на паи и бросили. Сколько крестьянского пота было пролито, чтобы раскорчевать, распахать, унавозить новины! И вот перед нашими глазами невиданный разор... На крестьянской беде неплохо погрели руки толстосумы. Олигархами, владельцами крупных фирм, банкирами, иностранцами (через подставных лиц) за бесценок скуплены десятки миллионов гектаров сельхозугодий. Первое, что они сделали, – зарезали в хозяйствах весь скот. Зачем платить зарплату дояркам и скотникам? А чтобы землю не отобрали, сделали ставку на зерновые. По весне посеют, осенью уберут урожай – и никаких хлопот! Ждут момента, когда можно будет с выгодой перепродать пашню под коттеджи, гольфклубы и другие объекты.

Новоявленных «латифундистов» нельзя сравнить с теми 100 тысячами помещиков, которые владели в России огромными площадями сельхозугодий до отмены крепостного права. Помещики хоть и, бывало, издевались над мужиками, но всё-таки заботились о плодородии земли – иначе не прокормились бы сами. А нынешним владельцам бывших колхозов и совхозов и дела нет до истощения пашни, ведь коли поубавилось скота, то и навоз негде взять. Помнится, в 90-х гг. прошлого века хозяйства вывозили на поля «органики» (удобрений) из расчёта не менее десяти тонн на гектар. Сейчас вносят крохи. Да и минеральных удобрений земле почти не перепадает. Раньше считалось обыденным припасать к посевной «минералки» по 200–300 кг в действующем веществе на гектар. Ныне 95% производимых в стране минеральных удобрений вывозится за рубеж Редко где раскошеливаются на подкормку посевов. Пашня наша на голодном пайке. Баланс питательных веществ отрицательный. Удивительно, как ещё она что-то родит! Получаем урожаи благодаря старым запасам удобрений. Но ведь бесконечно брать от земли, ничего ей не давая, – это тупиковый путь.

Кто скажет, каковы производственные отношения нынче в деревне? Крестьяне оттёрты от земли. Кому же тогда помогает правительство, давая льготные кредиты, субсидируя закупки горючего, удобрений, средств защиты растений? Частному бизнесу? Олигархам и банкирам? Зыбкая опора. Сегодня ушлые предприниматели заинтересованы в скупке земель, а завтра спокойно пустят её «в распыл» и уедут в Лондон. За последние годы уже обанкрочено свыше 10 тысяч хозяйств! Хотелось бы того или нет государству, но рано или поздно придётся выстраивать фундаментальную систему производственных отношений на селе. Главным в ней должен быть крестьянин, наделённый землёй, как это и было до большевиков.

Передо мной цифры статистики, которые красноречиво свидетельствуют о провале сельскохозяйственной политики в России в XX веке и обострении продовольственной проблемы в наши дни. В 1916 году поголовье крупного рогатого скота составляло почти 60 млн. Ныне – всего 23 млн. Коров у нас было 30 млн – осталось менее девяти миллионов (причём из них пять миллионов приходится на личные подсобные хозяйства). Овец и коз насчитывалось 100 млн, ныне – только 22 млн. Откуда ж взяться молоку, мясу, другим продуктам? За всю историю советской власти не было в закромах более 80 млн т зерна. Напомню: в 1913 году амбарный вес пшеницы и ржи составлял 86 млн т. На долю России приходилась треть мирового экспорта. Увы, вот уже 15 лет урожаи зерновых у нас колеблются в пределах 60–75 млн т. Да и то – в бункерном весе. Сколько на самом деле в наших закромах, трудно сказать. Кое-где по-прежнему приписывают намолоты, чтобы показать видимость «напряжённой» работы губернаторов. Москва, Санкт-Петербург, другие крупные промышленные центры на 80% зависимы от импорта продовольствия.

В результате Октябрьской революции и Гражданской войны российская деревня потеряла половину нажитого. В последующее десятилетие (в период НЭПа) крестьяне несколько подправили положение с продовольствием. Затем новый удар: коллективизация. Поголовье скота к 1932 году сократилось ещё на 50%. Сталин, видимо, понял, что селяне до самой смерти не откажутся от личных подворий, и не решился, как позже Никита Хрущёв, на искоренение частного сектора. Сужу по тем же статистическим данным. К 1956 году в колхозах насчитывалось лишь 30 миллионов крупного рогатого скота (столько имело и население). В том числе коров в колхозах было 11 млн, а на подворьях – втрое больше. Соответственно овец и коз: 86 млн голов и 146 млн. О чём сие говорит? Народ никогда не верил государству. И Хрущёва не послушались: не повели бурёнок на бойни. Своё – вот оно, под боком: коровёнка, телёнок, поросёнок, куры, гуси, утки, индюки, картошка в огороде. Всё, с голоду не помрёшь. Так до сих пор и нет государству веры. Жаловаться, восставать? Раздавят как мошку, и следа не останется. Поразительно: за всю историю России ни одно стихийное восстание народа не окончилось успехом. И наоборот: - заговор в верхах, подкреплённый деньгами иностранных государств, – тут же совершался переворот...

По сути, весь XX век протоптались на месте. Бросили огромные деньги на освоение целинных земель в Казахстане, а своё Нечерноземье загубили. Теперь эти миллионы гектаров пашни оказались вне России.

Особенно удручающее положение ныне в животноводстве. В 1956 году в колхозах и совхозах СССР насчитывалось 20 млн голов племенного скота... Что имеем нынче? Племенное дело, можно сказать, свёрнуто. За многие годы Россельхозакадемия объявила о «выдающемся» достижении: выведении новой породы коров – комолой! В 2007 году закупили 100 тысяч племенных нетелей за границей, из которых половина пала. Зачем мы это делаем?

Удивляет, что совсем не занимаемся разведением мясных пород крупного рогатого скота. В пору СССР численность его составляла всего 3% от общего стада. Теперь их почти совсем нет. В то же время в США на одну молочную корову приходится четыре мясных. Так же и в странах Евросоюза. Потому мы и импортируем оттуда говядину.

Раз в хозяйствах стало вчетверо меньше дойных коров, то и площади естественных кормовых угодий сократились. Сейчас редко где увидишь на лугах стадо...

Очень серьёзный вопрос – качество продовольствия. Резкое сокращение населения России в последние годы напрямую связано с той отравой, которую мы притащили с Запада: заражённое зерно, негодное мясо, прогорклое сухое молоко и так далее. Есть эти продукты опасно для здоровья – потому 90% наших школьников имеют ту или иную патологию. Роспотребнадзор не имеет возможности проверить все партии импортного продовольствия. Этим и пользуются всякого рода дельцы, наживающие огромные состояния на импорте. А после вступления России в ВТО наши хозяйства вынуждены будут перейти на современные технологии производства мяса и молока с использованием гормонов роста, генно-модифицированных организмов и т. д., иначе не смогут конкурировать с западными фермерами. Ещё недавно на лучших российских птицефабриках получали суточный привес цыплят-бройлеров 20 граммов. Ныне – 60 граммов и более! Можно ли есть это мясо? Очень сомневаюсь. В конце концов мы окончательно уничтожим генофонд нации.

Что же делать? Так ли уж безнадёжно положение с продовольствием? Прежде всего, необходимо освободиться от «стратегов» в правительстве, ориентирующихся в своей деятельности на Запад, таких, как бывший министр экономического развития и торговли Герман Греф, который прозевал мировой продовольственный кризис! Гром грянул осенью 2007 года, когда цены на продукты (хлеб, мясо, молоко, овощи) подскочили в два-три раза. И даже тогда Грефа не наказали за бездарное руководство министерством! Увы, теперь он правит Сбербанком. Впрочем, и министр финансов Алексей Кудрин не лучше его и не горюет.

Но что нам срочно надо – разобраться с собственностью на сельскохозяйственные земли. Купил пашню – используй по прямому назначению. Это не носовой платок – высморкался и бросил. Речь идёт о национальном достоянии. До того, как земля перешла в руки собственника, она давала урожай. Вот и надо, чтобы каждый гектар пашни производил определённый эквивалент какой-либо продукции. Это нетрудно закрепить законодательно. Тогда у перекупщиков отпадёт охота скупать земли чохом! Говорим о нацпроекте «Развитие АПК», но ведь фермеру негде взять и клочка пашни. Всё разобрано. Парадокс.

Крестьяне предоставлены сами себе. Чем заняты губернаторы, главы сельских администраций? Привезли хлеб в деревню или нет – это их не волнует. Так же, как и повальное пьянство, наркомания. 100 тысяч детей ежегодно бросают родители! Тут бы бить во все колокола. На селе проживают 40 млн человек. Есть ещё из кого выбрать механизатора, доярку, скотника. Надо готовить кадры для хозяйств. Деньги стабфонда следовало бы направить на воспитание крестьянских детей, а не в Америку. Иначе для кого он, этот стабфонд? Без полнокровного крестьянского уклада не будет в деревне лада.

Александр Николаевич АРЦИБАШЕВ