На днях встретил я на центральной улице нашего городка старого
знакомого, спешащего на местный поезд, в своё село. Человек ещё молодой, лет
под сорок. Остановились, обменялись обычными приветствиями. Спрашиваю: как
живёт, сколько голов скота держит. "Одну корову". - 'Что так
мало?" - "Хватает". - 'Так ведь надо и прибыль какую-то иметь на
насущные нужды: на одежду, на поездки... да мало ли?" - "А на скотине
не заработаешь". - "Разве?.."
Этого человека (назовём его Николаем) я знаю лет пятнадцать.
Помню, как начал Николай работать лесничим, приехав в село по окончании
техникума. Имея в лесничестве транспортные средства, ходил по лесам пешком на
немалые расстояния. Парень видный, спиртным не баловался. Вскоре женился и
через несколько лет выстроил просторный дом с необходимыми дворовыми
достройками. И сложилось у меня о нём мнение, что это настоящий хозяин, то
есть, крестьянин по сути своей. Года два назад узнал я, что лесничим он уже не
работает - значит, занимается только домашним хозяйством. Совхоз у них, как
говорится, на ладан дышит. И вот такой разговор: на животноводстве, исконном
костромском занятии крестьян, ничего не заработаешь. Причины известные:
разруха, диспаритет цен, солярка дороже молока. А травы здесь, как правило,
богатейшие... да луга-то не выкашиваются. И растёт трава по траве...
Когда-то увидел в одном популярном журнале заголовок: "Козы
съели империю". Вот диво! Прочитал очерк. Речь шла о каком-то дальнем
северо-африканском государстве. Скудную древесную растительность постепенно
обглодали и уничтожили козы. Империя запустынилась.
Кто же "съел" нашу российскую
крестьянскую империю, что она также запустынилась, как были расшатаны основы
жизни прежнего многовекового государства? У нас, в сравнении с той историей с
козами, получилось всё наоборот: "образованцы" вкупе с
"работягами" (так, в отличие от крепких мастеровых и крестьян,
принято называть шальной народ, которому "где бы не работать - лишь бы не
работать") "съели" и коз, и овец, и лошадей рабочих, и прочую
другую живность - и дружно перешли на импортное продснабжение. Можно выразить
кратко этот "процесс" другой метафорой: нефть затопила крестьянскую
пашню. И обе - хотя первая и вовсе не метафора - будут по сути своей не
красивой фантазией, а горькой действительностью. Государство наше живёт за счёт
подземных кладовых, игнорируя возобновляемый продукт земледелия,
травопользования и лесопользования. Эти главные ценности земли отнесены эпохой
"прогресса" в разряд патриархальных и малоприбыльных.
И в этом смысле государство наше, управляемое вроде бы выборными
властителями, очень далёкими в подавляющем своём большинстве от земли и её
забот, ничем не отличается от хорошо известного по классической литературе типа
- беспутного наследника, проматывающего по ресторанам и заграницам накопленное
трудами многих поколений своих предков богатство. Самое скверное в том, что эти
предки и цель-то главную имели - счастье будущего наследника, образованного,
титулованного, опору сильного государства.
И что же нам теперь остаётся: стенать о "дурных
временах", не пытаясь даже найти выход из порочного круга гибельной
нефтяной горячки? Историю нельзя повернуть вспять, но продолжить человеческую
историю можно, при условии разумных действий государства и его граждан. Выход
подсказывается самой жизнью: восстановление бережного отношения к природе через
возрождение крестьянства и ответственное отношение к судьбе будущих поколений.
И вся промышленность должна быть жёстко подчинена именно этой задаче, а не
преступной в своём легкомыслии погоне за западными достижениями. Для решения
этой, безусловно, труднейшей задачи необходимо не только всенародное движение,
но и пробуждение национального самосознания, поддержка государством и Церковью
этого движения. Россия не раз за свою многовековую историю переживала нашествие
иноплеменных и предательство людей государственных, но она никогда не была
отсталой ни в умственном, ни в нравственном отношении. И в этом залог
возрождения России, ее традиционного мировоззрения, определяемого верой
православной и верностью Отечеству.